Один вечер в Амстердаме [= Богиня любви, или Она не прощает измен ] - Алена Белозерская

— Протокол, любовь моя, — несколько неловко засмеялся Леммер, обнажив огромные белые зубы.

В кабинете кроме него находились около десятка высших чинов, прибывших выразить благодарность госпоже Брауэр, а заодно посмотреть на бесстрашную женщину, благодаря которой был уничтожен один из самых мощных картелей, когда-либо существовавших в мире. Шарлотта любезно отвечала на рукопожатия, но потом заявила, что намерена уволиться. Анри с улыбкой вспоминал, как посинел от разочарования Леммер, который за один день и приобрел, и потерял ценнейшего сотрудника.

— Давно ждешь? — послышался за спиной смешок, и Анри обернулся.

Напротив стояла Шарлотта и улыбалась. Щеки ее раскраснелись от быстрой ходьбы, а глаза радостно светились, когда она раскрыла объятия мужу.

— Извини за опоздание, — сказала она, целуя его. — Не могла отвязаться от Леммера, так настырно уговаривал меня не увольняться. Но я его сломала, — рассмеялась она. — Подписал бумаги. Теперь я безработная!

— Я рад, — сказал Анри, крепко сжав ее плечи. — Но сомневаюсь в правильности твоего решения.

Шарлотта пристально вгляделась в него, потом с нежностью улыбнулась и поправила взлохмаченные волосы.

— Не трогай! — вскричал Анри, защищая свою прическу. — Так было задумано, а ты все испортила.

Шарлотта ударила его по пальцам и рассмеялась еще громче, но вдруг стала серьезной.

— Я не считаю, что ошиблась, — сказала она. — Наоборот, я приняла самое важное решение в жизни. И, более того, после всего я не смогу быть адекватной в работе. Все изменилось. Я изменилась. — Она взяла его под руку и заставила спуститься с мостика.

Медленным шагом они направились вдоль канала, разговаривая так душевно, будто не было тех лет, в течение которых они не виделись. Создавалось впечатление, что они вернулись в годы юности, когда только встретились и не могли оторваться друг от друга.

— Нет, дорогой, — продолжила Шарлотта. — Я все обдумала. Увольнение — верное решение. Терпеть не могу разговоры о шпионах, ненавижу оружие, а слово «полиция» вызывает нервную икоту. Я не полицейский, Анри. Я — преступник, убийца, а не страж порядка. Я совершала недопустимые вещи и уже давно перестала понимать разницу между хорошим и плохим. И, ко всему прочему, я не смогу жить на государственное жалованье, уж очень оно маленькое в сравнении с теми деньгами, которые я получала, торгуя наркотиками.

— Говори тише, — сказал Анри, притянув ее к себе. — Не хочу, чтобы люди слышали, что рядом со мной идет криминальный авторитет.

— Стыдно? — улыбнулась Шарлотта.

— Страшно. — Анри подмигнул ей. — Так, сколько ты заработала? Признавайся, где хранишь свои наркодоллары!

— Какие доллары? — горько улыбнулась она и крепко сжала его ладонь. — Больше всего меня убивает, что я напрасно потратила столько лет своей жизни. Я многим пожертвовала ради нулевого результата. Ведь мы взяли только Зефа, да и то лишь фрагменты его тела. Куча трупов, большинство из которых невозможно опознать. В общем, ничто.

— Мы уничтожили две секции, — возразил Анри.

— Это ничто! — сказала Шарлотта и ядовито поинтересовалась: — Тебе еще не надоело быть идеалистом?

— Нет! Так легче жить. Мир кажется ярким и открытым. А ты видишь его злым и враждебным. Прекращай и снова становись той Шарлоттой, которую я полюбил.

— Я — Ирма Пейве. Шарлотта Брауэр исчезла, когда мы подписали бумаги о разводе. Кстати, — она вынула из сумочки ноутбук, — передай его Рите. Здесь номера счетов, которые Эльза оставила для нее.

— Можешь сама передать, — сказал Анри.

— Нет, — покачала головой Шарлотта. — Не думаю, что нам стоит встречаться. Я не хочу, чтобы она волновалась. Знаешь, наши отношения всегда были напряженными, и вряд ли они когда-либо станут дружескими. Ты рассказал ей о матери и о… — она слегка замялась, — Павле? О том, чем они занимались?

— Разумеется, нет, — ответил Анри. — Для нее они были родителями, самыми лучшими. Поэтому пусть таковыми и остаются.

— Не успели развестись, — Шарлотта хлопнула его по плечу, — как ты уже изменил мне.

— Я и в браке тебе изменял, — улыбнулся Анри. — Как и ты мне. Все честно.

— Грубиян, — Шарлотта с тоской посмотрела на него. — Люблю тебя.

Анри с подозрением прищурил глаза.

— Что-то ты слишком милая и нежная. Уезжаешь?

Шарлотта кивнула.

— Завтра улетаю в Рио. Правда, там сейчас зима, хотя после морозов в Петербурге двадцать градусов в Бразилии покажутся мне раем. Нет, провожать меня не стоит. Попрощаемся здесь.

— Я тоже люблю тебя, — сказал Анри, поправив волосы на ее плечах.

— Прощай, дорогой.

Он смотрел, как Шарлотта уходит из его жизни, и чувствовал печаль. Перейдя на другую сторону канала, она остановилась и помахала ему рукой. Одетая в джинсы и легкую футболку, с развевающимися на ветру черными волосами, Шарлотта напомнила ему ту девушку, с которой он познакомился в академии. И в то же время это была совсем другая женщина. Это была Ирма Пейве — незнакомая, опасная и далекая.

* * *

— Никогда не смогу выучить голландский, — вздохнула Рита и в сердцах отбросила учебник в сторону.

— Сможешь, — сказал Грэг и положил учебник на место. — Учи, здесь главное — старание. И кстати, мне надоело общаться с тобой на чужом языке.

— Говоришь ты на английском гадко, — сказала Рита и покачала головой.

Грэг с улыбкой посмотрел на нее и дотронулся до светлой пряди, упавшей на щеку.

— Ты так похожа на нее, — произнес он.

Рита подвинулась ближе.

— Ты столько времени провел рядом с мамой, я даже завидую. Расскажи мне о ней, — попросила она.

— Ты уже обо всем знаешь, — сказал Грэг. — Или начать заново? В третий раз?

Рита рассмеялась и толкнула его в плечо. Познакомились они в поместье Габи, куда он приехал с бумагами, в которых Эльза передавала дочери свой цветочный бизнес. Габи тогда вдруг расплакалась, чем смутила и Риту, не понявшую причины ее слез, и Сойера, впервые увидевшего в своем боссе ранимость и слабость. Она яростно протестовала, когда Рита объявила о переезде в Амстердам, но смирилась, так как девушка обещала часто навещать ее.

— Я любила твою маму, — сказала Габи. — Ты — единственное, что связывает меня с ней. И я не хочу тебя терять.

В Петербург Рита вернулась только для того, чтобы проститься с отцом и в последний раз встретиться с Машей Теребиной. Без сожаления она покинула свой родной город и уехала в новый мир, который приветливо встретил ее. Быть хозяйкой цветочного царства оказалось несложно. Рите помогали десятки людей, которые терпеливо учили управлению этим необычайно красивым бизнесом. Кроме того, рядом находился Грэг, который взял на себя обязанности опекуна и умело совмещал их с должностью флориста в «La reine des couleurs».